Акула пера?! Нет! Дятел клавиатуры!
Название: «После стольких лет? – Всегда»
Автор: LimonQ
Бета: Алира
Жанр: драма, роман
Пейринг: СС/ГГ
Рейтинг: R
Размер: миди
Отказ: ни один из героев мне не принадлежит
Саммари: Еще одна версия жизни С.Снейпа.
Комментарии: АУ. Фик начат на смерть А. Рикмана 14.01.2016 г.. Писаться будет долго, натяжно.
Статус: в процессе
Пролог
Пролог
Гермиона устало откинулась в кресле и прикрыла глаза. Неужели этот день, наконец, закончился? Она сама не верила, но при этом испытывала ненормальное облегчение от того, что все позади. От этого чувства было стыдно, неудобно, тошно, но оно не проходило.
Сегодня умер Северус Снейп.
Гермиона потерла виски, открыла глаза и оглядела комнату, останавливаясь взглядом на каждом предмете. Гобелен на стене напротив, с вышитым на нем эпизодом жизни Мерлина, стеллаж с книгами, некоторые из которых стояли не на своем месте, вредноскоп на столе, совершенно ничего не показывающий, чашка с недопитым кофе... Его чашка, которую так никто и не убрал.
Гермиона вспомнила, что так и не заходила в этот кабинет с момента смерти его хозяина - Северуса Снейпа.
Этот кабинет она посещала каждый вечер и знала каждую вещь наизусть: где что стоит, как отражается свет в стеклах и падает на стол в любое время суток, могла на ощупь найти любую книгу со стеллажа, а также ласково провести рукой по волосам хозяина кабинета или поцеловать его в щеку, а тот бы украдкой усмехнулся.
Последний раз это было неделю назад. После она увидела его тело в закрытом гробу лишь сегодня на похоронах, до ужаса торжественных, пышных, собравших всю аристократию Великобритании и даже нескольких иностранных мастеров зельеварения.
Она не была здесь неделю, а запах Северуса также остро чувствовался в воздухе, смешиваясь с тонким ароматом давно стоящего кофе и пергамента книг.
Его больше нет. Мысль странная, неосознанная до конца, вводящая в состояние ступора и апатии. Делать ничего не хотелось. Жить не хотелось, даже дышать. Гермиона позволяла себе тихонько плакать только по вечерам, стараясь, чтобы никто посторонний не узнал. Только по взгляду Гарри, который она поймала вчера на ужине, стало понятно, что друг обо всем знает.
Она сдерживалась все дни: не верила аврорам, надеялась на опровержение Пророком, ждала подмигиваний от Дамблдора, дескать: «Не верь! Это та же уловка, что была и со мной – жди его!».
Но авроры предоставляли все больше доказательств. Пророк молчал. Дамблдор не подмигивал. А с утра в закрытом гробу, накрытом бархатной тканью, в Хогвартс привезли тело для захоронения. Даже не через парадный вход.
Гермиона Грейнджер стояла сбоку, почти за всеми спинами учеников и учителей, не позволяя себе смотреть на процессию. Прощание было торопливым и каким-то скомканным. Кто-то молча пожимал губы, даже не подойдя к гробу, кто-то лишь мазнул взглядом, кто-то напряженно вглядывался в деревянную поверхность. Гермиона же подавляла слезы и жалась к стене. Она не могла подойти, потому что была уверена, что не сдержит рвущегося из груди воя, разрыдавшись прямо в главном зале Хогвардса. Но она не могла себе это позволить, ни тогда, когда он пропал, ни сейчас, когда «нашелся». Война еще не окончена.
А потом из смерти устроили цирк. Спустя час появилось объявление в Ежедневном пророке, и к обеду в Хогвартс стянулись все, кто только мог, чтобы поглазеть. Целое шествие к окраине Запретного леса, где с недавних пор устроили кладбище, вспышки камер, показная скорбь, хотя многих перекашивало от отвращения.
Потом, гораздо позже, она будет много раз вспоминать тот момент, проклинать себя за трусость, малодушие, попытку сбежать. Она будет приходить в эту комнату раз за разом, садиться в кресло в такую же позу, так же закрывать глаза и придаваться воспоминаниям.
И когда ей будет восемьдесят лет, она будет так же сидеть в этом кресле, перечитывать выпуски газеты того года снова и снова, и вошедший увести ее на ужин Гарри с затаенной грустью спросит:
- После стольких лет?
Она ответит:
- Всегда.
Глава 1
Глава 1
Два года назад
Гермиона Грейнджер всегда уважительно относилась к учителям, сначала в маггловкой школе, позже – в Хогвардсе. Уважение это было следствием ее глубокого почтения, или даже трепетного пиетета, к книгам и хранимым ими знаниям, что вполне логично распространилось на все с этим связанное – библиотеки, научные фильмы и людей.
У нее сразу сложились хорошие отношения с миссис Пинс, библиотекаршей, которая не просто подсказывала с интересной литературой, но на старших курсах даже закрывала глаза на некоторое попрание правил Запретной секции. С учителями, как правило, отношения тоже складывались удачно: взрослых радовала такая прилежная ученица, она же сама была рада любой возможности узнать что-то новое, а еще лучше – освоить.
Натянутыми отношения у Гермионы всегда были лишь с одним преподавателем – Северусом Снейпом, мастером зельеварения. Причем, со стороны зельевара, нежели ее, как считала Гермиона. Она не ненавидела его, как Гарри, не боялась, как Рон. При всей складывающейся ситуации, она молча смирялась и старалась быть еще лучше.
- Гермиона! – восклицал Рон. – Дай списать эссе по зельям! Я ничего не успеваю, но у нас была очень важная тренировка по квиддичу!.. А этот Снейп задал целых 12 страниц!
- Профессор Снейп, - автоматически поправляла она, - у тебя была целая неделя для этого.
- О, ну я был немного занят…
- Ты всегда занят, - резко обрывала Гермиона и уходила.
Со временем она все ясно осознавала пропасть между ней и Уизли, и измерялась та не социальным статусом или финансовым благосостоянием, и даже не интеллектом, хотя это было очевидным. Ее безмерно раздражала его леность, отношение к учебе, безответственность, неспособность принять решение в важных вопросах. Гарри был другой. Несмотря на всю хрупкость и мнимую слабость, он был невероятно силен. Он брал на себя то, что было другим не под силу, и нес столько, сколько было нужно.
Ребята были ее двумя лучшими друзьями, единственными близкими людьми, которые были с ней в Хогвартсе.
Уже потом, много лет спустя, она поймет неизбежность того, что с ней случилось. Гермиона влюбилась в Рона Уизли. И еще позже она поймет, что это должно было просто произойти. Тогда ей казалось, что, несмотря на все их различия, они будут прекрасной парой. Она его подтянет по предметам, мягко намекнет нужные слова, привьет манеры… Заблуждение большинства девушек. Юношеский максимализм.
Гермиона пыталась делать Рону тонкие намеки, но… либо намеки были слишком тонкие, либо Рон был слишком глуп и непрошибаем. Либо все одновременно.
Грейнджер сгрызла ногти, находясь в отчаянии уже почти по локоть, но сдвига не было. Рон не замечал, что она старается сесть рядом с ним, или что уже без разговоров дает списывать, или даже что иногда его уже ждет свиток со сделанным эссе, отличным от ее.
Но Гарри-то замечал. Он молча смотрел на своих друзей, терзаемый противоречивыми чувствами: и желанием счастья для друзей, и осознанием, что это начало конца их дружбы, и банальной ревностью.
Поворотными и определяющими в первой гермиониной влюбленности стали отношения Рона и Лаванды. Ей было 16. Почти что разбитое сердце, разочарование, презрение. Слава Мерлину, желания драматично умереть не возникло. Но себя жалеть нравилось.
В один из таких моментов она узнала с новой стороны профессора Снейпа.
В тот день все гриффиндорцы после сдвоенной пары зелий рванули из кабинета, спеша покинуть наполненное вонючими испарениями помещение.
Рон, ничего неожиданного, зелье испортил, у Гарри получилось сносно, а Невилл удержался то очередного взрыва. Ее зелье было безупречно. Но настроение стремительно упало вниз при виде того как Рон, неприлично схватив хихикающую Лаванду Браун, выскочил с ней в коридор. Гермиона сдавала зелье последней, провожая их взглядом.
Она уже пережила обиду, но разочарование и жалость к себе все еще были остры. Может, она не сдержала злости или просто не обратила внимания на сжимающиеся кулаки, или то вовсе была стихийная магия, но колба в ее руки треснула. «Хоть без ранений», - с сарказмом подумала она.
Снейп поднял на нее взгляд, затем перевел на дверь. Гермиона покраснела.
- Извините, сэр. Я сейчас налью новую порцию, - сказала она, ожидая, что прямо перед ее носом после его броского «Эванеско» останется пустой котел.
Но он молчал. Молчал и когда она наливала зелье, и когда ставила на его стол для проверки, и когда спешно очищала котел, и когда, беспорядочно смахнув книги, уже собиралась выбежать из кабинета. Гермиона даже выдохнула с облегчением, переступая порог, когда услышала его негромкое:
- Мисс Грейнджер.
Она замерла, боясь обернуться. Он молчал, - оборачиваться пришлось. Северус Снейп задумчиво на нее смотрел, постукивая пальцем по подбородку.
- Мисс Грейнджер, держите себя в руках. Оно того не стоит.
Ошарашенная, Гермиона кивнула, скорее всего, даже не заметив этого, и задом попятилась из кабинета. Последним, что она увидела перед захлопнувшейся дверью, был, как ни в чем не бывало, склонившийся над журналом профиль профессора.
Для кого-то могло показаться, что это было ничего не значащей фразой, но уж Гермиона то поняла, что это было высшее проявление сочувствия Снейпа к окружающим людям.
В тот раз она впервые осознала, что Северус Снейп - человек, который может сочувствовать.
Автор: LimonQ
Бета: Алира
Жанр: драма, роман
Пейринг: СС/ГГ
Рейтинг: R
Размер: миди
Отказ: ни один из героев мне не принадлежит
Саммари: Еще одна версия жизни С.Снейпа.
Комментарии: АУ. Фик начат на смерть А. Рикмана 14.01.2016 г.. Писаться будет долго, натяжно.
Статус: в процессе
Пролог
"Когда мне будет 80 лет,
и я буду сидеть в своем кресле-качалке,
я буду читать Гарри Поттера.
И моя семья спросит меня:
"После стольких лет?",
и я отвечу: "Всегда".
Алан Рикман
и я буду сидеть в своем кресле-качалке,
я буду читать Гарри Поттера.
И моя семья спросит меня:
"После стольких лет?",
и я отвечу: "Всегда".
Алан Рикман
Пролог
Гермиона устало откинулась в кресле и прикрыла глаза. Неужели этот день, наконец, закончился? Она сама не верила, но при этом испытывала ненормальное облегчение от того, что все позади. От этого чувства было стыдно, неудобно, тошно, но оно не проходило.
Сегодня умер Северус Снейп.
Гермиона потерла виски, открыла глаза и оглядела комнату, останавливаясь взглядом на каждом предмете. Гобелен на стене напротив, с вышитым на нем эпизодом жизни Мерлина, стеллаж с книгами, некоторые из которых стояли не на своем месте, вредноскоп на столе, совершенно ничего не показывающий, чашка с недопитым кофе... Его чашка, которую так никто и не убрал.
Гермиона вспомнила, что так и не заходила в этот кабинет с момента смерти его хозяина - Северуса Снейпа.
Этот кабинет она посещала каждый вечер и знала каждую вещь наизусть: где что стоит, как отражается свет в стеклах и падает на стол в любое время суток, могла на ощупь найти любую книгу со стеллажа, а также ласково провести рукой по волосам хозяина кабинета или поцеловать его в щеку, а тот бы украдкой усмехнулся.
Последний раз это было неделю назад. После она увидела его тело в закрытом гробу лишь сегодня на похоронах, до ужаса торжественных, пышных, собравших всю аристократию Великобритании и даже нескольких иностранных мастеров зельеварения.
Она не была здесь неделю, а запах Северуса также остро чувствовался в воздухе, смешиваясь с тонким ароматом давно стоящего кофе и пергамента книг.
Его больше нет. Мысль странная, неосознанная до конца, вводящая в состояние ступора и апатии. Делать ничего не хотелось. Жить не хотелось, даже дышать. Гермиона позволяла себе тихонько плакать только по вечерам, стараясь, чтобы никто посторонний не узнал. Только по взгляду Гарри, который она поймала вчера на ужине, стало понятно, что друг обо всем знает.
Она сдерживалась все дни: не верила аврорам, надеялась на опровержение Пророком, ждала подмигиваний от Дамблдора, дескать: «Не верь! Это та же уловка, что была и со мной – жди его!».
Но авроры предоставляли все больше доказательств. Пророк молчал. Дамблдор не подмигивал. А с утра в закрытом гробу, накрытом бархатной тканью, в Хогвартс привезли тело для захоронения. Даже не через парадный вход.
Гермиона Грейнджер стояла сбоку, почти за всеми спинами учеников и учителей, не позволяя себе смотреть на процессию. Прощание было торопливым и каким-то скомканным. Кто-то молча пожимал губы, даже не подойдя к гробу, кто-то лишь мазнул взглядом, кто-то напряженно вглядывался в деревянную поверхность. Гермиона же подавляла слезы и жалась к стене. Она не могла подойти, потому что была уверена, что не сдержит рвущегося из груди воя, разрыдавшись прямо в главном зале Хогвардса. Но она не могла себе это позволить, ни тогда, когда он пропал, ни сейчас, когда «нашелся». Война еще не окончена.
А потом из смерти устроили цирк. Спустя час появилось объявление в Ежедневном пророке, и к обеду в Хогвартс стянулись все, кто только мог, чтобы поглазеть. Целое шествие к окраине Запретного леса, где с недавних пор устроили кладбище, вспышки камер, показная скорбь, хотя многих перекашивало от отвращения.
Потом, гораздо позже, она будет много раз вспоминать тот момент, проклинать себя за трусость, малодушие, попытку сбежать. Она будет приходить в эту комнату раз за разом, садиться в кресло в такую же позу, так же закрывать глаза и придаваться воспоминаниям.
И когда ей будет восемьдесят лет, она будет так же сидеть в этом кресле, перечитывать выпуски газеты того года снова и снова, и вошедший увести ее на ужин Гарри с затаенной грустью спросит:
- После стольких лет?
Она ответит:
- Всегда.
Глава 1
Глава 1
Два года назад
Гермиона Грейнджер всегда уважительно относилась к учителям, сначала в маггловкой школе, позже – в Хогвардсе. Уважение это было следствием ее глубокого почтения, или даже трепетного пиетета, к книгам и хранимым ими знаниям, что вполне логично распространилось на все с этим связанное – библиотеки, научные фильмы и людей.
У нее сразу сложились хорошие отношения с миссис Пинс, библиотекаршей, которая не просто подсказывала с интересной литературой, но на старших курсах даже закрывала глаза на некоторое попрание правил Запретной секции. С учителями, как правило, отношения тоже складывались удачно: взрослых радовала такая прилежная ученица, она же сама была рада любой возможности узнать что-то новое, а еще лучше – освоить.
Натянутыми отношения у Гермионы всегда были лишь с одним преподавателем – Северусом Снейпом, мастером зельеварения. Причем, со стороны зельевара, нежели ее, как считала Гермиона. Она не ненавидела его, как Гарри, не боялась, как Рон. При всей складывающейся ситуации, она молча смирялась и старалась быть еще лучше.
- Гермиона! – восклицал Рон. – Дай списать эссе по зельям! Я ничего не успеваю, но у нас была очень важная тренировка по квиддичу!.. А этот Снейп задал целых 12 страниц!
- Профессор Снейп, - автоматически поправляла она, - у тебя была целая неделя для этого.
- О, ну я был немного занят…
- Ты всегда занят, - резко обрывала Гермиона и уходила.
Со временем она все ясно осознавала пропасть между ней и Уизли, и измерялась та не социальным статусом или финансовым благосостоянием, и даже не интеллектом, хотя это было очевидным. Ее безмерно раздражала его леность, отношение к учебе, безответственность, неспособность принять решение в важных вопросах. Гарри был другой. Несмотря на всю хрупкость и мнимую слабость, он был невероятно силен. Он брал на себя то, что было другим не под силу, и нес столько, сколько было нужно.
Ребята были ее двумя лучшими друзьями, единственными близкими людьми, которые были с ней в Хогвартсе.
Уже потом, много лет спустя, она поймет неизбежность того, что с ней случилось. Гермиона влюбилась в Рона Уизли. И еще позже она поймет, что это должно было просто произойти. Тогда ей казалось, что, несмотря на все их различия, они будут прекрасной парой. Она его подтянет по предметам, мягко намекнет нужные слова, привьет манеры… Заблуждение большинства девушек. Юношеский максимализм.
Гермиона пыталась делать Рону тонкие намеки, но… либо намеки были слишком тонкие, либо Рон был слишком глуп и непрошибаем. Либо все одновременно.
Грейнджер сгрызла ногти, находясь в отчаянии уже почти по локоть, но сдвига не было. Рон не замечал, что она старается сесть рядом с ним, или что уже без разговоров дает списывать, или даже что иногда его уже ждет свиток со сделанным эссе, отличным от ее.
Но Гарри-то замечал. Он молча смотрел на своих друзей, терзаемый противоречивыми чувствами: и желанием счастья для друзей, и осознанием, что это начало конца их дружбы, и банальной ревностью.
Поворотными и определяющими в первой гермиониной влюбленности стали отношения Рона и Лаванды. Ей было 16. Почти что разбитое сердце, разочарование, презрение. Слава Мерлину, желания драматично умереть не возникло. Но себя жалеть нравилось.
В один из таких моментов она узнала с новой стороны профессора Снейпа.
В тот день все гриффиндорцы после сдвоенной пары зелий рванули из кабинета, спеша покинуть наполненное вонючими испарениями помещение.
Рон, ничего неожиданного, зелье испортил, у Гарри получилось сносно, а Невилл удержался то очередного взрыва. Ее зелье было безупречно. Но настроение стремительно упало вниз при виде того как Рон, неприлично схватив хихикающую Лаванду Браун, выскочил с ней в коридор. Гермиона сдавала зелье последней, провожая их взглядом.
Она уже пережила обиду, но разочарование и жалость к себе все еще были остры. Может, она не сдержала злости или просто не обратила внимания на сжимающиеся кулаки, или то вовсе была стихийная магия, но колба в ее руки треснула. «Хоть без ранений», - с сарказмом подумала она.
Снейп поднял на нее взгляд, затем перевел на дверь. Гермиона покраснела.
- Извините, сэр. Я сейчас налью новую порцию, - сказала она, ожидая, что прямо перед ее носом после его броского «Эванеско» останется пустой котел.
Но он молчал. Молчал и когда она наливала зелье, и когда ставила на его стол для проверки, и когда спешно очищала котел, и когда, беспорядочно смахнув книги, уже собиралась выбежать из кабинета. Гермиона даже выдохнула с облегчением, переступая порог, когда услышала его негромкое:
- Мисс Грейнджер.
Она замерла, боясь обернуться. Он молчал, - оборачиваться пришлось. Северус Снейп задумчиво на нее смотрел, постукивая пальцем по подбородку.
- Мисс Грейнджер, держите себя в руках. Оно того не стоит.
Ошарашенная, Гермиона кивнула, скорее всего, даже не заметив этого, и задом попятилась из кабинета. Последним, что она увидела перед захлопнувшейся дверью, был, как ни в чем не бывало, склонившийся над журналом профиль профессора.
Для кого-то могло показаться, что это было ничего не значащей фразой, но уж Гермиона то поняла, что это было высшее проявление сочувствия Снейпа к окружающим людям.
В тот раз она впервые осознала, что Северус Снейп - человек, который может сочувствовать.
-
-
11.02.2016 в 17:57Писаться будет долго, натяжно.
Начало мне нравится. Мне уже месяц хочется сделать что-нибудь, что-нибудь написать, но чукча, увы не писатель...
-
-
19.02.2024 в 19:59Have a look at these very best procedures for Web page advertising:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Seo-audit-sajta-379108-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-sajta-v-poiskovyh-sistemah-617845-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Kak-prodvinut-sajt-v-yandeks-896420-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Pokupka-ssylok-na-sajt-146123-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-sajtov-po-rossii-638888-12-05
If interested, create to PM and reserve early entry